Пепел с унылым (сам он полагал его задумчивым) лицом посасывал трубку. На замечание о "знающем здешние места" не отреагировал - внешне. Но мысленно полелеял паранойю. Идея о том, что работники биостанции могли тихонько сдать странных типов местным правоохранителям постепенно переставала выглядеть в его глазах абсурдной. Впрочем, Лаевский вел себя хотя и крайне подозрительно, но мягко, и пока что желания взять его за пуговицу и печально заглянуть в глаза не вызывал. Даже если у него и правда такая работа.
Пока что. Йорик выпустил колечко дыма и заметил (уже не видя смысла что-то особо скрывать - надо будет, пусть напрямую спрашивает, пес с ним):
- Что важнее, знающего мореходство.
Мореходство Пепел знал. Невозможно с семи лет жить на Островах и не выучиться мореходству - если только ты не паралитик, конечно. Мореходство на Архипелаге нечто большее, чем промысел или спорт - это национальное достояние, можно сказать. То есть, конечно, вряд ли он годился в капитаны дальнего плаванья, но управиться с рыбацкой тартаной или легкой каботажной шебекой он вполне мог - хотя бы потому, что управление первой входило в общеобразовательную программу Гимназии. Конечно, сперва с прогулок в роли пассажира и теории, потом - юнгой, и уж потом...
Но кто мог переспорить Масиака, который твердо было уверен, что в свои двенадцать он готов стоять у штурвала? Ну и остальным-то уж, разрешив одному, не запретить...
Пепел выпускает еще кольцо, опять поймав себя на том, что перестал контролировать волны своей памяти. Это было плохо. Конечно, эта цепь ассоциаций заняла-то секунду, и контроля над внешней ситуацией он не терял, но невозможность управлять своими мыслями почиталась его наставниками не самой хорошей вещью. "Ты не всегда властен над своими чувствами" - говорила Лесса - "но всегда можешь управлять мыслями. Давай я покажу, как..."
Пепел вспоминает уроки. Он сосредотачивается на окружающем.
Итак, Дан решил отработать еду и ночлег, что характеризует его с лучшей стороны. Сам Пепел в технике был не то чтобы ни в зуб ногой, но по сравнению с Телем, конечно, убог - так, что даже не пытался овладеть тонкостями, хотя с радостью вникал, когда тому хотелось поделиться очередной гениальной идеей. Понимал, конечно, с пятого на десятое. О чем честно заявил:
- Я годен разве что инструмент подавать. Или развлекать музыкой в процессе. Впрочем...
Йорик берет рюкзак и поднимается. Нацепив сперва его, он подбирает и гитару.
- Посмотрим.
Оставлять Дана наедине с Лаевским ему совершенно не хочется. Ну да, паранойя, но кто его знает. Лучше быть там, чем потом грызть локти, что схалатничал и не проверил.

- И знающего мореходство, - спокойно соглашается с Пеплом Тадеуш. Ничего странного. Город приморский, отчего бы местному жителю и не знать море и опасные места на побережье. Тем более, вблизи города.
Итак, оба изъявили согласие идти вместе с ним. Иного Крайнц и не ожидал. Он не спеша поднялся  с песка, подхватил рюкзак. И все же улыбнулся оживившемуся Дану. Совсем чуть-чуть, словно забыл, как именно это делается. Он не совсем понял, кем именно предлагалось стать Пеплу. Слова «бард»  и «менестрель» были знакомы. Вероятно, остальные два означали примерно то же самое. Но это ни о чем не говорило. Слова могли быть и известны в Аркане, просто находились за пределами интересов самого Крайнца.
- Я люблю музыку, - сообщил он. И впрямь любил. Принес на службу небольшой приемник и во время работы слушал местные записи концертов. Несмотря на изолированность маленького мирка, с музыкой здесь все обстояло очень неплохо. Множество записей, как он понял, сохранилось с тех времен, когда Аркан был частью большого мира. То, что здесь называлось классикой, сохранилось и многократно исполнялось местными музыкантами и певцами. Может быть, среди них и не было гениев, но и Крайнц не был снобом. Разве что предпочитал все же классическую музыку. Из любви к самоедству, не иначе. Не находилось по радио ничего подходящего – пел сам. Убедившись, что поблизости от ангара, в котором была оборудована мастерская, нет никого из сотрудников.
Дан же, вспомнив о костре, отправился поискать подходящую посудину для тушения огня. Тадеуш едва заметно пожал плечами, проводив взглядом скрывазшегося в темноте летней  ночи «переговорщика». Поиски – удобный предлог оставить Пепла и меня вдвоем. Что ж, так даже лучше. Сказать начистоту, Крайнцу уже начали надоедать эти шпионские игры.
- Вы мне не доверяете, Пепел. Я вам тоже, - негромко произносит Крайнц, - У меня есть на то причины. Думаю, свои причины есть и у вас. Вы ведь совсем недавно здесь, верно? С сегодняшнего утра.
Он смотрит в лицо седого парня, подчеркнуто не обращая внимания на руки того. Швырнет рюкзак или гитару – перехватить или уклониться. Оружие? Надо еще достать. Ближний бой? Перехватить руку и один болевой импульс. Знать бы еще, что у него за способности... Но более всего Крайнц надеется, что ничего этого не понадобится. Что все закончится короткой – или не очень – беседой.
- Вы – с другой Грани? Вы обладаете некоторыми необычными способностями. Здесь таких как вы - и таких как я и Дан - называют койво. Да, кстати, - вот теперь Крайнц улыбается, -  я не из системы, интерес у меня исключительно  личный. Шкурный, можно так сказать.

Отредактировано Тадеуш Крайнц (2015-01-26 11:48:56)

Пепел на взводе, но действовать тоже пока не торопится. Это облегчает задачу и слегка успокаивает, но Крайнц не спешит расслабляться.  Седой боевик бросается весьма любопытными словами. «Сексот», «охранщик» - Тадеушу неизвестны точные значения этих слов, но по контексту догадаться об их смысле не составляет труда.  А о чем это говорит? О том,  что Пепел не понаслышке знаком с системой, где слежка и донос – обычное дело. Сыграть полную неосведомленность в таких делах не получится, он уже сказал слишком много. Да и ни к чему. Надо же,  как им «повезло» - мало, что наткнулись друг на друга, так еще седой ухитрился  заподозрить, возможно,  единственного человека в Аркане, который вообще поймет – в чем именно его подозревают. А кстати, подозревать осведомителей во всех  подряд скорее всего будет тот, кто и сам неплохо знает подобную систему изнутри.
- Разумная предосторожность.  В нашем  положении – паранойя не самый плохой диагноз, - Крайнц и не думает шутить, -  Вынужден разочаровать. Я именно тот, за кого себя выдаю. Механик биостанции. 
- И, простите, зачем работникам биостанции  кого-то там на вас наводить? – с искренним  любопытством спрашивает он, - Если хотите остаться, то здесь имеется служба адаптации для тех, кто переселился в Аркан с других Граней. Кстати, их номер телефона можно найти в любой телефонной книге.  Это маленькая мирная Грань. Здесь живут добрые, отзывчивые люди. И жизнь здесь  спокойная и размеренная.
Впрочем, Крайнц всегда считал, что  эта Грань вовсе не край наивных ромашек, какой кажется на первый взгляд. Например,  та же  специальная служба адаптации «переселенцев» с других Граней – Тадеуш в свое время добровольно попал в ее поле зрения. Может быть,  она и отпочковалась от какой-нибудь безобидной социальной службы, но Крайнц был уверен, что эта захудалая конторка в заросшем травой и лопухами тупичке связана именно с системой.
- Так что лгать вам мне смысла нет. Откровенность за откровенность, Пепел, - предлагает он, - Зачем вы здесь? Я не спрашиваю, как и откуда  вы сюда попали. Почему именно в Аркан? – Крайнц смотрит в глаза Пеплу чуть расфокусированным взглядом.

Отредактировано Тадеуш Крайнц (2015-02-08 15:32:01)

Пепел не лжет. Крайнц чувствует это. А большего ему пока и не нужно. Он не собирается узнавать, с чего вдруг седой парень ушел в свободный поиск. Без лоцмана, наудачу. Это не его дело. Его даже не особенно беспокоит, что Пепел мог – и должен был – заподозрить, что его собеседник такой же пришелец с другой Грани. Лучше быть в его глазах пришельцем, чем сотрудником системы. Пусть и то, и другое  правда. Прошлая… вернее, уже бывшая правда. Но первый вариант спокойнее. Хотя Тадеуш отлично знает, что военное прошлое так легко не вытравить. У него здесь до сих пор интересуются временами, не служил ли он раньше в полку морской пехоты, расквартированном в Аркане. Но откуда седому знать, что этот полк тут один  на все города.
- Да, мой интерес именно в этом.  Я уже говорил, это тихая Грань. И моя жизнь здесь размеренна и спокойна. Даже скучна временами. И мне хочется, чтобы она такой и оставалась.
Он и впрямь обнаружил, что ему нравится деятельная скука. Нравится определенность, нравится, что он знает, чем будет заниматься сегодня, завтра или через неделю. Это днем. А по ночам он подолгу не может уснуть, прикидывая, забыли ли о них или еще нет и обдумывая варианты. Хорошо еще, что уже больше года, как перестал постоянно носить с собой пистолет. А то не исключено, что этим вечером сначала бы стрелял, а потом разбирался.
- Это основное, а в частности… Здесь не часто встретишь новое лицо, а я  любознателен. Но еще я хорошо воспитан и не задаю лишних вопросов уставшим людям, с которыми только что познакомился. Так что давайте дождемся Дана и пойдем ужинать.  Надеюсь, вы отыщете здесь то, что отправились искать, - задумчиво добавляет Крайнц, делая вид, что не слышит намека. Впрочем, может,  никакого намека в словах Пепла и нет.

Иеремия только пожимает плечами. Пусть каждый цепляется за свои секреты, для него достаточно - пока что - личных интересов. Идея ужина ему сейчас и правда импонирует больше, чем попытки разобраться, как говорит Лаевский, в вопросах уставших людей, с которыми только что познакомился. Вряд ли это выйдет ему боком - интуиция молчит. Не сейчас, во всяком случае.
- Что же, тогда поддерживаю идею.
Пепел прячет выбитую трубку в карман и подбирает гитару. К ним уже подходит Дан в компании внушительного облика собаки - а если точнее, пса, которого представляет Пиратом.
- Будем знакомы. - Спокойно говорит Йорик Пирату. Особого желания сводить тесное знакомство со стражем биостанции он пока что не испытывал - нужды, по сути, не было, пусть лучше животное привыкнет к его виду и запаху вот так, в компании Илая, который, видимо, у всех встречных умеет легко вызывать доверие. Свались Пеплу в лодку кто-то вроде Лаевского, он бы, пожалуй, до сих пор терзался паранойей, а вот этому странному человеку с военным прошлым доверился как-то легко и сразу, что при его-то состоянии - изрядный, как говорится, нонсенс.
Дан тушит костер и также выдвигает предложение переместиться в столовую. Собственно да, пора бы.
- Тогда идем.
Пепел спокойно идет первым, показав спину механику. Разговор успокоил его, да и глупость это - после разговора, на глазах у Дана, который только что светился на биостанции... и, по чести, видимо, эта Грань и правда делала людей оптимистами. В то, что Лаевский не был особо откровенен, Пепел легко верит - но легко верит и в то, что теперь, во всяком случае, у него нет особых претензий, которые могут привести к битве.
"Он сказал, что "койво" здесь мы все трое - и я, и он, и Дан... это надо запомнить, обдумать и обсудить с Даном. Кто знает, на что способен человек с таким взглядом, и на что способен на самом деле Дан, если у него и вправду амнезия и он чего-то не помнит".

- За дело. Пойдемте, - Пепел слегка отстал, но это было и к лучшему. Тадеуш собирался поговорить с Даном один на один. Ничего секретного – теперь уже – в беседе не было, но начинать лучше без посторонних глаз.
По дороге к ангару Крайнц слегка остыл и подумал, что должен потом извиниться перед поварихой. Он был вспыльчивым и если ему попадали по больному месту,  заводился с пол-оборота, но злопамятным не был. Хоть зла и не забывал. В конце концов, она хотела как лучше. А получилось как всегда, - сердито хмыкнул Тадеуш, еще не отойдя окончательно.
В ангаре он щелкнул выключателем, осветив обширное помещение, содержащееся в относительном порядке. Во всяком случае, цементный пол был выметен, всяческий железный хлам, который деть некуда, а пригодиться может, не валялся кое-как, а был собран в кучу в углу. Инструменты, детали и все прочее, что могло понадобиться, разложено по полкам, коробкам и банкам или развешано по стенам. Завершала обстановку раскладушка, застеленная синим шерстяным одеялом и маленький столик со спиртовкой  и жестяным чайничком на нем. Порой Тадеуш ночевал прямо тут.
Большую часть свободного пространства занимал катер с полуразобранным мотором, накрытый брезентом.
- Проходите. Располагайтесь, - брякнувший железками рюкзак Крайнц поставил на верстак и начал переодеваться в рабочее. То есть сменил «целинку» на точно такую же спецовку, только покрытую множеством старых пятен разнообразной формы и происхождения. Вывести эти пятна даже такому чистюле как Крайнц оказалось не под силу.
- Дан, пока вы искали ведро в сарае, я поговорил с Пеплом, - как о чем-то само собой разумеющемся говорит  Тадеуш, застегивая спецовку, - И он рассказал, что не местный, а  пришел сюда из… другого мира. С другой Грани. Я думаю, что и вы тоже сбились с курса вовсе не из-за тумана. Вы тоже пришли в Аркан с другой Грани. С третьей. И уже здесь встретились и познакомились с Пеплом. Верно?  - он смотрит в глаза Дану, спокойно и уверенно. Руки у него пусты. Даже не прихватил гаечный ключ потяжелее или ломик. 
- Вы военный. Офицер, -  по осанке и повадкам Крайнц чует родственную душу, -  Не беспокойтесь, я не доносчик  и не соглядатай.  Я просто хочу убедиться, что и вы пришли сюда не с дурными намерениями.

- С изрезанной рукой? Сегодня утром?  – Крайнц подчеркнуто пристально посмотрел на руки Дана, благо, рукава у рубашки были оторваны «с мясом» - нитки торчали. На   правой руке артиллериста красовалось  множество тонких красных шрамов. Тадеуш повидал много ран. И знал точно, что за неполные сутки так не зарастет даже неглубокая рана. Нельзя было исключить, что этот человек умел их заживлять. Как умеет это Матиуш.  Или такой способностью обладал Пепел.  А еще беспорядочное расположение рубцов наводило на мысль, что артиллериста таким образом пытали. Да хотя бы и ножом – что первое обычно попадается под руку.
- Не слишком похоже на свежие порезы.  Говорите, упали в лодку? Наручников на вас не было, случайно?
Конечно, о расположении точек входа  - выхода можно было рассуждать больше теоретически. Но падение – как любое падение вообще – свидетельствует  о потере контроля. Да и трудно представить, что перед пыткой его не зафиксировали бы. Сам бы Крайнц такой ошибки не допустил.
- Я вам верю, - он и в самом деле верит. Потому что чувствует, что Дан не лжет. И про то, что не помнит кусок своей жизни – не лжет.  Возможно, Дан и не договаривает чего-то, но девочка была. И он закрыл ее собой. Наши поступки говорят за нас лучше намерений.
- Вы тоже угадали. Я с другой Грани. Кадровый офицер. Был. Воевал. Но здесь я только механик. 
Все чувства обострены. Точно так же, как и с Пеплом, Крайнц не сводит с собеседника глаз, стараясь предугадать малейшую угрозу. Слишком подчеркнуто тот не смотрит по сторонам.
- У вас болит голова, Дан? Я умею снимать боль. Вы позволите помочь вам? – Крайнц делает  небольшой шаг к нему, выставив перед собой руки ладонями наружу. Демонстрируя отсутствие оружия и добрые намерения. Но так, чтобы оказаться между Даном и верстаком, на котором лежит  набор отверток и молоток. Он и вправду собирался лишь убрать ему головную боль.  Пока Дан не сказал про ребенка.
Отлично, Крысолов. Твоя вспыльчивость в очередной раз свела на нет всю твою конспирацию. Хреновый ты профессионал, вовремя тебя из разведки убрали и отправили  с железками да детишками возиться. Отрицать очевидное не имеет смысла. Возможно, если бы он не взъелся на повариху, ее слова и остались бы незамеченными. Но… что теперь толку рассуждать.
- Вы слегка ошиблись, Дан, - глядя на него точно так же в упор, говорит Тадеуш, -  Меня сюда не выдергивали. На эту Грань я пришел по собственной воле, спасая  четверых детей.   И еще я знаю, что обратного хода с этой Грани нет. С нее нельзя уйти.

- Я вам верю, - повторил Тадеуш, - Но это не так просто – два года постоянно ждать визита… заинтересованных лиц, а потом так вдруг поверить двум  невесть откуда взявшимся койво, которых видишь впервые. 
-  А ведь вы мне тоже не доверяете до конца,  Дан. Впрочем, я сказал Пеплу и скажу вам. В нашем положении паранойя – не самый худший диагноз,  - Крайнц   опустил руки и направился к своему рюкзаку. Спиной к артиллеристу постарался, правда, не поворачиваться.  Чтобы не выпускать из поля зрения. Внутрь рюкзака не полез, покопался в маленьком боковом кармане, вытащил початую бумажную упаковку таблеток.
- Держите, - протянул ее Дану, - Это цитрамон. Местное обезболивающее. От головной боли помогает неплохо. Вода там, в чайнике. Можете сесть да хоть и на раскладушку. Или на табурет.
- Порезы и веревки. Скорее всего, вас пытали пред тем, как вы очутились здесь. А шраму этому, - Крайнц кивнул на плечо Дана, - не больше, чем год-полтора. Вот и считайте, сколько вы помните, а сколько – не помните.
Он расслабился. Совсем чуть-чуть, но уже  не было звенящего напряжения, когда в собеседнике видишь потенциального врага, а в каждом движении – угрозу.  Разговоры разговорами, а работать надо. Крайнц снял брезент с раскуроченного мотора, закатал рукава спецовки и сунулся внутрь, продолжая внимательно слушать Дана и следить за ним краем глаза.  Катер был старый и требовал постоянного присмотра и проверки – починки. На биостанции было два катера и по негласному распоряжению выходили они в море по очереди. На всякий случай.
- Так вы знакомы с теорией Кристалла? – Крайнц отвернул сомнительную прокладку и слегка оживился, - Это хорошо, тогда вы поймете.  Семьдесят пять лет назад случилось… что-то. Местные называют это Катастрофой. Приморская область – четыре города, прилегающие территории до гор и участок моря оказались изолированы от остального мира. Остальной Грани. Попытки связаться с миром снаружи ни к чему не привели. Оттуда также не поступает никаких сигналов. Если поезд въезжает в туннель под горами – тут же выезжает обратно по параллельному пути. Корабль, подошедший к невидимой границе непонятно как – и сам собой – разворачивается обратно. То же и с машинами. Отправленные на разведку пешие  экспедиции бесследно пропали в горах.
- Этот кусочек Грани похож на озеро. В него впадают ручьи,  но ни один ручей или речка из него не вытекают.  Или на трещину, - Тадеуш вспомнил обмолвки  Мая и Лето. Впрочем, ни тот, ни другой  не отвечали на расспросы.
- Не знаю только, отделила   трещина Приморье от остальной Грани или это Аркан оказался внутри трещины… Уйти через переход также невозможно. Поверьте, я пытался. Два года. Вы знаете, что такое переход? – он все же решил, что прокладку следует заменить, - И если решили помогать, то давайте сюда ключ на двенадцать и присоединяйтесь.