Ярослава откровенно расстроилась, что не удалось уговорить Максима посидеть с удочкой на бережку их речки Ярки. Мало, кто знал, что она, приезжая на каникулы к дедушке, часто ходила с ним рано по утречку, с вечера накопав червей, на рыбалку. Им нравилось сидеть рядышком, наблюдая за восходом солнца. Поплавки качались на волнах и ожидание момента поклевки доставляло радости ничуть не меньше, чем попавшаяся рыбка. Иногда клев был быстрым, а в другие дни, ждать приходилось подолгу, но они никогда не скучали. Яра рассказывала деду о своих успехах в школе, о том, что узнала нового по разным предметам и страстно отстаивала свою точку зрения, если дедушка о чем-то отзывался, как о ерунде.
Потом они варили вкуснющую уху на костре и воспоминаниями о ней Ярка по возвращению домой, еще долго утомляла маму.
После смерти деда походы на рыбалку стали редкими. Дни были заняты работой и другими заботами, а в выходные вставать спозаранку просто не хватало силы воли, очень хотелось поспать. Так что, об ее увлечении рыбалкой знал только Сан Саныч и изредка приглашал Ярославу с собой.
Но сейчас было не до обсуждения своих секретов. Ярка намочила тряпку и, присев на корточки, принялась тщательно оттирать место поджога холодной водой. Она громко пыхтела, горестно вздыхала и на каждый упрек Максима еще ниже опускала голову. Деревянный пол почти не пострадал и гарь отмылась без следа, но Ярослава нарочно сидела, прикрыв от Кузьки, потемневший участок досок и терла, терла, терла.
- Извини, лучше не получилось. - Виновато призналась Ярка, бросая грязную тряпку в ведро.
Максиму ее работа "не понравилась". Он придирчиво осмотрел место отмыва и заявил, что придется делать ремонт с покраской.
[float=left]
Сначала Кузька даже обрадовался, что мыть пол все-таки пришлось не ему. Он-то думал, что все обойдется привычными словами о том как нехорошо он поступил, а закончится угрозами наказания, но чем дольше он наблюдал, как тяжело приходится Ясе, чувство несправедливости и вины начало портить ему настроение. Она корчилась на полу, молча сносила сердитые выговоры марьяниного знакомого, а ему не сказала ни одного плохого слова.
Кузька мялся у двери, хмурился и впервые не знал, что делать.
Хоть бы Яся его отругала, было бы легче! А так, виноват-то он, а отдуваться приходится ей.
Наконец, она отложила тряпку и Кузька приготовился облегченно выдохнуть. Но дылда остался недоволен. Пол ему, видите ли, надо покрасить!
- Ты чего к ней пристал? - Отважным петушком набросился он на парня, потеряв терпение. - Она вообще за мной пришла, а не убираться в твоей грязной комнате! Знаешь кто ты после этого?! Сейчас как врежу, полетишь колбаской по малой спасской!
Кузька уже занес ногу для удара, но услышал окрик:
- Кузьма![/float]
Ярослава стояла, выпрямившись во весь рост.
- Кузьма! Подойди ко мне, пожалуйста.
И когда мальчик, еще разгоряченный праведным гневом, приблизился, положила руку ему на плечо.
- Теперь ты видишь, что бывает, когда нет смелости признать свои ошибки? За них всегда расплачивается кто-то другой. Тебе захотелось пошалить и ты не подумал, что Максим отвечает за пистолеты, которые ему доверили. Его начальник стал бы считать его нечестным человеком и выгнал с позором. Разве это честно? Ты плохо поступил, Кузьма. Так делают только трусы. И если ты не трус, извинись перед Максимом.
Кузька чувствовал себя хуже некуда. Ему было неловко перед Ясей, но извиняться было во сто раз позорней. Совершенно несчастный, он поднял лицо, в надежде, что Яся передумает и встретил непреклонный взгляд девушки. Правда, она приобняла его за плечи и первой шагнула вперед, будто одобряя и поддерживая в эту трудную минуту.
- Я не хотел. Это... , - слова застревали в горле, как вата, которую он однажды напихал в рот. Но ясина ладонь легонько пожала его худенькое плечико и Кузька выдавил, мучительно давясь гордостью: - Извините меня.
